Книга Постороннее лицо [Сборник] - Николай Иванович Леонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– То есть ты надеешься доказать, что он является организатором убийства Павленко? – спросил Гуров.
– Я не просто надеюсь, уверен в том, что смогу это доказать! – заявил Мозговой.
– А я думаю, что нет, – сказал Лев Иванович. – Пока что я не увидел в словах Трегубова никаких противоречий. Как ты думаешь, почему он так легко признался в том, что говорилось на первом совещании?
– Потому что понял, что мы и так все знаем, без его признаний, – ответил Мозговой. – А еще потому, что сам он там ничего подсудного не говорил.
– Правильно, не говорил, – согласился с этим Гуров. – А на втором совещании выдавал такое. Мы это, наверное, сможем доказать, но ведь собираемся его судить не за слова, а за дела. Прежде всего за практическую стадию подготовки убийства, выбор киллера, назначение даты, обсуждение того, как замести следы. Пока что у нас нет никаких доказательств того, что что-то из этого перечня имело место. Интуиция мне подсказывает, что мы тянем пустышку.
– Почему вы так уверенно говорите об этом? – спросил Тарабрин.
– А ты заметил, капитан, как спокойно он держался? – в свою очередь спросил у него Гуров. – Ведь знал, что мы только что три часа трясли его подчиненного. Скорее всего, Сорокин уже проинформировал его о том, что в квартире Павленко найдены какие-то документы. То есть он знал, что у нас имеются кое-какие козыри в игре против него. Но Трегубов все равно не слишком волновался. Почему? Ответ очевиден. Он знал, что у нас нет и не может быть фактов, уличающих его в организации убийства. Потому как Трегубов этим не занимался.
– Кто же его в таком случае организовал? – удивился Мозговой. – Инесса Турчак, что ли? Со своим помощником Жорой Ступиным?
– Может быть, они, – ответил Гуров. – Во всяком случае, эту версию нужно разработать до конца. Или же это убийство вообще никто не организовывал, не задумывал, не строил планов на сей счет.
– Что ты хочешь этим сказать? – осведомился Мозговой. – По-твоему выходит, что Дмитрия Павленко убил совершенно посторонний человек, о котором мы ничего не знаем? Ему на лесной тропе попался какой-то психопат в плохом настроении, с металлическим прутом в руке? Этот фрукт и прикончил нашего блестящего юриста?
– Возможно, это был и психопат, – сказал Гуров. – Хотя картина преступления говорит о другом. Но ты прав в том, что это мог быть человек, о котором мы ничего не знаем. Он не числится в нашей базе данных. Мы его не подозреваем, не ищем.
– Хорошенькое дело, – пробормотал Мозговой. – Третий день работаем, и все коту под хвост. Мы сделали то, что раньше казалось невозможным, подступились вплотную к такому монстру, как Чугунов, почти взяли его за жабры! Теперь ты говоришь, что этого бизнесмена придется оставить в покое, что все наши усилия были напрасны.
– Почему же напрасны? – сказал Гуров. – Ты посмотри, сколько мы грязи раскопали, вытащили на поверхность за эти три дня! Сначала мы разоблачили вымогателя из «Плотины» Петра Красовского. Затем выяснили, что сотрудники этого предприятия занимались избиениями журналистов, сожгли машину Соломина. Теперь есть готовое обвинение и против самого Сорокина в организации этих избиений и незаконного проникновения в жилище. Еще мы разоблачили сеть борделей, которые действовали под вывеской фитнес-клубов мадам Турчак. У нас тут целый конвейер уголовных дел, только успевай судебные заседания проводить.
– Но ведь главное преступление, убийство Павленко, мы так и не раскрыли, – заметил капитан Тарабрин. – Где и как мы теперь будем искать его убийцу? Станем вылавливать всех людей, которые в тот день были в лесу?
– Нет, всех искать не потребуется, – ответил Гуров. – Я надеюсь, что кое-что нам даст изучение записной книжки Павленко. Этим я завтра и займусь. Вы пока дорабатывайте Сорокина. Мадам Турчак со Ступиным нам тоже еще не все рассказали. Да, и вот еще что. – Сыщик повернулся к Тарабрину и спросил: – Скажи, капитан, вы машину «Рено», которая столкнулась с «Мерседесом» Павленко, нашли?
– Нет, Лев Иванович, пока не получается найти, – ответил капитан, виновато разведя руками.
– Ладно, ты сильно не переживай, – успокоил его Гуров. – У меня для вас еще одна ориентировка появилась. У этого «Рено» в номере имеется восьмерка. Думаю, это сильно сузит зону поисков. Передай это в ГАИ, пусть ищут. – После этого он встал, потянулся и произнес: – Ну а теперь можно и отдохнуть. Да, определенно нужно немного расслабиться.
Глава 21
В эту ночь Гуров спал как убитый. Он даже пролежал в постели на час больше, чем привык, и поднялся уже в восьмом часу.
«Все-таки вчера был трудный день, – успокаивал Лев Иванович сам себя, пока брился. – Лег я вчера… во сколько же? Да, это было около часа ночи, и не вчера, а уже сегодня. Ну да ничего, наверстаю».
Он побрился, оделся и вышел из гостиницы. Спустившись с холма, на котором стояла гостиница «Сосновый бор», сыщик нашел кафе, в котором и позавтракал. Сидя за столиком, он снова просмотрел записи в книжке Павленко, заинтересовавшие его. Это занятие укрепило подозрение Гурова в том, что записи после буквы «Н» означают адреса на улицах Чапаева и Клары Цеткин, а также даты свиданий, состоявшихся в этих самых местах.
«А ведь я, пожалуй, ошибся, когда решил, что за этой буквой скрывается Николай или Никита, – внезапно подумал Гуров. – Смотри-ка, наш адвокат имел в августе два свидания на Чапаева и одно – на Цеткин. В июле была только одна встреча, в начале месяца. Почему? Да потому, что Павленко летал отдохнуть в Грецию. Причем не один, а с некой миловидной особой! Так не логично ли будет предположить, что эта особа и обозначена такой буквой? Думаю, это вполне реально. Странно, что я сразу этого не понял. В таком случае это вовсе не Николай, а, скорее всего, Наташа или, допустим, Настя. Квартиры, где они встречались, – это дома свиданий. Что ж, из этого и будем исходить».
Он убрал записную книжку в карман и вызвал такси. Когда машина приехала, сыщик велел водителю везти его на улицу Чапаева, к дому, обозначенному в записной книжке.
Сыщик вышел из машины возле этого здания, огляделся и в удивлении покачал головой. Он ожидал увидеть стандартную девятиэтажку, а перед ним была
